Военный суд в Ростове‑на‑Дону приговорил сержанта‑кадровика из «Азова» Дмитрия Шанаева к 20 годам строгого режима

Южный окружной военный суд в Ростове-на-Дону вынес приговор пленному из отряда специального назначения «Азов» Дмитрию Шанаеву, стало известно «Медиазоне». Ему назначили 20 лет заключения в колонии строгого режима по статьям об участии в террористическом сообществе и обучении в целях терроризма. В «Азове» младший сержант Шанаев служил кадровиком и весной 2022 года сдался в плен вместе с другим защитниками комбината «Азовсталь».

Как рассказал в суде сам военнопленный, он родился в Душанбе в 1990 году, ребенком вместе с родителями переехал в Черкассы, в 2008-2009 отслужил в Украине срочную службу. Работал автослесарем и оператором в колл-центре, пытался начать малый бизнес. В 2017 году он заключил контракт с Нацгвардией, чтобы избежать мобилизации, и в ведомственном центре подготовки прошел учебу на «специалиста информатизации, системного администратора». Позже Шанаев перевелся в «Азов» и служил там на должностях старшего пулеметчика и гранатометчика, но на самом деле «занимался кадровым составом» в роте — вел учет «кто в отпуске, кто на больничном, кто на строевой подготовке», оформлял командировки, выполнял «канцелярскую работу».

23 февраля 2022 года часть перебросили в порт Мариуполя «на плановые учения по противодесантной обороне». Там Шанаева застала война, он отвечал за пропускной режим на КПП. В середине апреля поступил приказ уходить из порта на «Азовсталь», а 20 мая 2022 года Шанаев сдался, потому что «весь отряд сдавался в плен по приказу командующего».

В боевых действиях он не участвовал, оружие ни разу не применял, говорил обвиняемый в суде.

На одном из заседаний прокурор огласил показания свидетеля, который утверждал, будто Шанаев «придерживался радикальных взглядов украинского национализма и русофобии и в связи с этим говорил только на украинском языке», а также «высказывал ненависть к русским» и вступил в «Азов» по идеологическим мотивам. Обо всем этом, по словам свидетеля, Шанаев рассказывал ему сам.

«У меня еврейские корни, я не могу придерживаться украинского национализма», — ответил на это обвиняемый. Ультраправые движения он «не поддерживал и не сталкивался» с ними, говорил он в суде.

При этом на следствии Шанаев давал другие показания — признавал участие в боевых действиях и свои якобы радикальные взгляды: «Я там на одной странице поддерживаю, на другой не поддерживаю». Объяснить это противоречие в суде Шанаев не смог; о пытках или давлении силовиков он не заявлял.

Когда гособвинитель обратил внимание, что у пленного есть татуировка, «схожая со свастикой», Шанаев сказал, что это народный узор, характерный «для среднего течения Днепра, их использовали казаки, и дома украшали, и на вышиванках шились». Рисунок он выбирал вместе с девушкой, а после расставания с ней подумывал свести татуировку, но не успел, рассказал Шанаев.

Вину пленный не признал.

«Я признаю только то, что я проходил службу в отдельном отряде специального назначения "Азов" и, согласно приказам, ездил на обучение, то есть на полигон, и проходил медицинские курсы, — сказал он, — Если это подразумевает под собой статьи 205.4 и 205.3, тогда я согласен полностью».

Согласно оглашенным в суде материалам, у Шанаева диагностирован гепатит C; в плену у него начало болеть сердце.

В своем последнем слове украинец ссылался на статью 42 российского УК и на статью 87 Женевской конвенции 1949 года об обращении с военнопленными. Он сказал, что «был и остается действующим военнослужащим Национальной гвардии Украины» и «выполнял приказы командиров по защите территориальной целостности, суверенитета и граждан» своей страны. В завершение Шанаев попросил судью «не руководствоваться сложившейся политической обстановкой, которая имеет место быть в России и мире», признать его невиновным и освободить из-под стражи.